23 августа в Российской газете опубликовано интервью с Владимиром Ивановичем Кулаковым, руководителем Научного центра акушерства, гинекологии и перинатологии РАМН, главным акушером-гинекологом России, вице-президентом РАМН, академик РАМН.
Владимир Иванович обнародовал цифры демографических показателей, которые красноречивы сами по себе: всего один миллион пятьсот тысяч родов в России состоялось в 2004 году (для наглядности — умерло около двух миллионов трехсот тысяч). И это на фоне официально проведенных одного миллиона шестисот тысяч абортов. Причем, каждый пятый аборт делают девушки до 18 лет. А известно, что после первого аборта становятся бесплодными
Учитывая, что в России 78 миллионов женщин всех возрастов, а в периоде репродуктивного (детородного) возраста
Хотя про мужчин Владимир Иванович, как гинеколог, упомянул кратко: «4 миллиона бесплодных мужчин», мы видим, что их армия мало уступает женским показателям.
Разобрав причины снижения рождаемости, Владимир Иванович перешел к вопросам диагностики и лечения бесплодия. Основное, по его мнению, это то, что за рубежом называют «кражей репродуктивного времени»: ЦИТАТА: Сейчас бесплодная женщина в России обследуется и лечится минимум пять-шесть лет. Во многих регионах нет четкого представления о том, как нужно «вести» такую женщину, нет кадров, нет оборудования. И получается, что она мечется туда-сюда, тратит огромные деньги, а главное, уходит драгоценное время, начинаются психические нарушения.
Да, эту проблему четко видят гинекологи столичного региона, в который стекается множество бесплодных пар, потерявших время в маленьких больничках, не оснащенных современным оборудованием и не имеющих достаточных сил для полноценного и, главное, быстрого обследования.
Но, по словам Владимира Ивановича, «у нас есть методика, которая позволяет в течение шести месяцев поставить диагноз и в течение следующих шести месяцев сделать так, чтобы женщина забеременела и могла рожать. Это так называемые высокие репродуктивные технологии... которые требуется двум с половиной миллионам женщин». К ним, в первую очередь, относится программы ЭКО и ИИ.
Очень четко Владимир Иванович упомянул о различных сторонах ВРТ: о стоимости ЭКО, о количестве попыток для достижения эффекта, о состоянии здоровья женщины и будущего ребенка, об отношении Церкви к ВРТ, о такой тонкой в техническом и моральном плане операции, как редукция плодов при ЭКО.
Раз главный акушер-гинеколог России «ЗА», вице-президент Российской Академии Медицинских Наук — тоже, то можно рассчитывать, что развитие ВРТ будут брошены достаточные силы и средства. Клиники ЭКО, в последнее время появившиеся во множестве, будут не только инспектироваться, но и поддерживаться, а время, затрачиваемое бесплодными супружескими парами на обследование, сократится до европейского стандарта: не более полугода от первичного обращения.
Тем более, что опыт показывает: выжидательная тактика, бытовое «авось» практически никогда не увенчивается успехом. Проходят годы, не прибавившие женщине ни здоровья, ни нервов, а лечение приходится начинать с того места, на котором когда-то остановилась по незнанию или неопытности.
Очень важный аспект, на котором г-н Кулаков заострил внимание, это отношение женщины, добившейся рождения ребенка путем ЭКО: «Если женщина рожает ребенка таким путем, она его никому никогда не отдаст. Она его опекает, как наседка, ничего не требует, вся отдается своему дитя. Потому что это желанный ребенок и для нее, и для мужа. Такие семьи, как правило, крепкие». На фоне демографических показателей (более 600 тысяч разводов в год, из них большая часть — из-за проблем, связанных с бесплодием) это звучит как прекрасная сказка о лучшей в мире стране.
Юрий Петрович ПРОКОПЕНКО
